Автоновости

Беларусь была и остается социально ориентированным государством. Это еще раз подчеркнул Президент на рождественском богослужении в Свято-Духовом кафедральном соборе Минска: “Сутью политики станут дети и старики. Мы будем делать все, чтобы защитить человека, сделать его жизнь как можно более долгой и комфортной”. За все время существования независимой Беларуси государство не отступало от этого постулата ни на шаг. Свидетельство тому — открывающиеся детские сады и школы, больницы и реабилитационные центры, внедрение все новых и новых форм семейной и социальной поддержки. Сегодня мы открываем рубрику “Государственная забота”, где покажем это на ярких примерах.

“Мамочка, ведь правда, это не насовсем? Вы с папой заберете меня обратно? Я очень, очень вас люблю!..” Первое свидание с сыном в социальном приюте, куда его увезли сразу после уроков, Марина до сих пор вспоминает со щемящей тоской: “Знаете, он ведь у меня храбрый мальчишка, ни разу даже не заплакал. Только глазенками своими смотрит так пронзительно и все ждет ответа. А мы с Сашей сидим, потерянные. До последнего не верили, что это произойдет. Хотя ведь и разговаривали с нами, и предупреждали не раз. Но я все отмахивалась: попугают и перестанут…”

Больше никогда не разлучаться — девиз воссоединившейся семьи.

Марина и Александр Пилипчик познакомились в начале двухтысячных, однако молодоженами стали только в прошлом году. Властная и упрямая невеста долго примеривалась к жениху, все проверяла: как в совместной жизни себя поведет, каким отцом будет. До того напроверялась, что вопрос о законном браке как-то сам собой снялся с повестки дня. Вели хозяйство, растили сына. Оба деревенские, приученные к труду. О Саше и сейчас в поселке говорят: молодец парень, руки из нужного места растут. Работает на стройке, мотается по области. В день моего визита в эту семью только по телефону и удалось с ним пообщаться — снова шабашил за сотни километров от дома, чтобы пополнить семейный бюджет. Зимой ведь с деньгами иной раз худо бывает, не то что летом, когда все строятся, ремонты делают…

Когда и что в те далекие теперь годы пошло не так, Марина и не помнит. То, что оба выпить любили, признает. И прежние жилищные условия в своих грехах не устает обвинять:

— Собственником дома была моя бабушка, а зарегистрирована там тьма народа. И никто за его состоянием не следил. Пол в комнате до того прохудился, что диван на земле стоял. Холодно до жути, прогнившие стены, плесень. Тут кто угодно пить начнет. А уж начав…

Долго ли, коротко ли, но судьбой девятилетнего Глеба всерьез озаботилась комиссия по делам несовершеннолетних Узденского райисполкома. Начинали с убеждений, уговоров. Клещами вытаскивали у непросыхающих родителей обещание исправиться. Те, закатив глаза, соглашались, кивали, провожали “товарищей из центра” до дверей — и шли в магазин за очередной бутылкой.

— И так день за днем, неделя за неделей. А потом в один кошмарный для нашей семьи день вдруг не дождались Глеба из школы, — вспоминает Марина, покачивая на руках восьмимесячного Богданчика. — Нас вызвали на разговор в комиссию, поставили перед фактом: или меняете образ жизни, или ребенок будет воспитываться в социальном приюте. На меня будто ушат холодной воды вылили. Я ведь действительно не придавала особого значения визитам проверяющих. Мне казалось, что ни до меня, ни до моего ребенка никому и дела нет, а все эти угрозы — просто так, для порядка. Знаете, что-то перевернулось в голове в тот момент. Посмотрела на себя, на Сашу — и вдруг стало ужасно стыдно. Стыдно за то, что променяла своего маленького сына на выпивку. Сына, который ни в чем не виноват — ни в том, как сложилась жизнь его родителей, ни в том, в каких условиях они живут…

В опустевший без задорного детского смеха дом Марина и Саша возвращались с твердым желанием все изменить. Для начала отправились к наркологу — кодироваться от пьянства. Потом собирали документы для признания официального отцовства (до сей поры Глеб, как ни странно, считался безотцовщиной, хотя папу своего видел каждый день и оба просто обожали друг друга). В детский приют Узденского районного социально-педагогического центра, где потихоньку обживался ребенок, ездили при любой возможности.

— Я там уже и друзьями обзавелся, к нам вообще очень хорошо относились. И педагоги, и психолог. Только все равно мне мамы с папой не хватало, — признается Глеб.

В новом доме — новые друзья.

— Все, что с нами произошло, — это был удар, но именно он заставил меня вернуться к нормальной жизни, — уверяет Марина. — Знаете, я от многих слышала: да что это за варварские методы — отнимать сына у матери, отправлять в приют при живых родителях? А я так скажу: мне повезло, что все произошло именно так. Благодаря Декрету № 18, о котором я раньше и не слышала, у меня мозги вернулись на место. Спасибо нашему социальному педагогу Ольге Михайловне Суткаленко. И заместителю председателя комиссии по делам несовершеннолетних Ольге Ивановне Коршун. Не знаю, что бы я без их помощи и поддержки делала. Ведь пытались на меня воздействовать и раньше. Но если бы не отобрали ребенка, плевать бы я на все хотела.

— Когда мы увидели, что Марина и Александр по-настоящему готовы стать на путь исправления и делают для этого все необходимое, поверили им, — рассказывает Ольга Коршун. — У каждого в жизни бывают сложные обстоятельства, и не все оказываются достаточно сильными духом, чтобы с достоинством их перенести. Но ребенок от этого страдать не должен. Мы вовремя предупредили возможные тяжкие последствия родительской беззаботности. К счастью, это поняли и наши подопечные. Мальчика вернули матери и отцу через четыре месяца, к этому времени Марина и Александр уже отлично зарекомендовали себя.

В день, когда Глеб торжественно переступил порог родного дома и все семейство собралось за праздничным ужином, чтобы отметить воссоединение, начался новый этап этой почти рождественской истории. Через год Марина и Саша зарегистрировали брак и родили Глебу долгожданного братика. И в том же месяце, в мае 2015-го, филиал “Агрокомплекс “Белая Русь” Слуцкого комбината хлебопродуктов, где Марина до декрета работала животноводом, предоставил Пилипчикам двухкомнатную квартиру в поселке с весьма символичным названием Новый Путь.

— Вам, городским, наверное, дико представить, что в XXI веке туалет и вода могут быть только на улице, но мы и этому рады, — проводит Марина экскурсию по малогабаритной двушке. — По сравнению с тем домом, где мы жили раньше, здесь просто рай земной. Но, конечно, растить малыша без удобств очень тяжело. Вся проблема в том, что дом до сих пор не числится на балансе агрокомплекса, а значит, нас не могут зарегистрировать. Если бы удалось решить эту проблему, Саша занялся бы ремонтом — здесь, на добрый толк, и окна надо поменять, и полы постелить новые, газ провести. Все готовы делать, потому что, быть может, впервые за тридцать с лишним лет по-настоящему радуемся жизни. 

Ну и друг другу, конечно!

konopelko@sb.by

Автор публикации:
Людмила КОНОПЕЛЬКО

Автор фотографии:
Виталий ГИЛЬ